Присвоение найденного имущества УК РФ

Забытое не брать

История банальная, но затрагивает принципиальный правовой вопрос: как отличить находку от кражи? Трубку оставил некий пациент , который ушел, забыв по рассеянности телефон. Через некоторое время человек спохватился и вернулся, но аппарата и след простыл.

Трубка стоимостью более 20 тысяч рублей прилипла к рукам той самой Натальи Г. Впоследствии в суде защита женщины попыталась доказать, что хозяин сам виноват, раз оставил без присмотра свою вещь. Мол, телефон не похищен, а найден. По мнению адвоката, прямого умысла на завладение чужим имуществом у женщины не было, активных действий по изъятию телефона из владения потерпевшего она не предпринимала. То есть сама никому в карман не залезла. Найденным телефоном не распоряжалась, а добровольно выдала, когда к ней обратились по этому поводу.

Проще говоря, картина получалась такая: увидела в общественном месте бесхозный телефон, положила его в свой карман. А когда ее вычислили, спокойно вернула взятое. Не запираясь. Надо ли за это наказывать?

Нижестоящие суды осудили женщину по статье «кража» и назначили 100 часов обязательных работ. Защита дошла до Верховного суда страны, пытаясь обжаловать приговор. Однако Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда России признала вынесенные решения совершенно законными.

В своем определении Верховный суд указал: телефон потерпевшего не был утерян, а был оставлен им совместно с другими вещами в помещении поликлиники в известном собственнику месте. Причем хозяин отлучался на непродолжительное время, а после обнаружения пропажи попытался дозвониться на свой номер. В то же время из показаний осужденной очевидно — она осознавала, что телефон имеет владельца, которого рядом нет, но при этом не отвечала на звонки, а затем и вовсе избавилась от сим-карты. Так что уверения, мол, нашла, а когда попросили, то вернула, были лукавством.

К сожалению, принцип «что упало, то пропало» у нас порой разделяют даже люди, считающие себя добропорядочными и законопослушными. По их мнению, воровство — это когда прямо залезаешь в чей-то карман или тайком забираешься в чужой дом. А взять забытую кем-то на лавочке или багажной тележке вещь многие воровством не считают. Дескать, это находка, а за находки не сажают.

У судов на этот счет другой, более строгий взгляд. Забытая в общественном месте вещь не становится ничейной. Оставили сумку, например, в аэропорту? Тот, кто возьмет ее, тот вор. Без вариантов.

«Правовые подходы что считать кражей, что находкой отработаны достаточно четко, — пояснила «РГ» пресс-секретарь Ассоциации юристов России Валерия Авер. — Владение в юридическом смысле понимается значительно шире, чем просто держать вещь в руках или непосредственно ею пользоваться. Поэтому даже оставленная без присмотра вещь не перестает принадлежать владельцу». По ее словам, вещи, оставленные без присмотра в специальных местах (вокзал, аэропорт и т.д.), считаются находящимися во владении лиц, которым они принадлежат. Забытая вещь находится в месте, известном хозяину, и он может вернуться за ней. Так, если пассажир забывает свои вещи в такси, а водитель либо другой пассажир забирает их себе, он совершает кражу.

«Не влечет уголовной ответственности только присвоение находки, то есть потерянной вещи, — говорит Валерия Авер. — У потерянной вещи с юридической точки зрения есть два признака. Первый: она находится в неизвестном хозяину месте. Второй: у нее нет идентификационных признаков. Поэтому нож или котелок, потерянные кем-то в лесу, станут находкой. Но если на проселочной дороге вы увидите оставленный кем-то автомобиль, это не может считаться находкой. У автомобиля есть идентификационные признаки. Его принадлежность легко устанавливается. Просто по каким-то причинам хозяин оставил машину без присмотра. Но не потерял. Присвоить себе автомобиль нельзя — это будет кражей». К тому же, даже если вещь считается находкой, честный человек должен сделать все, чтобы найти настоящего хозяина. Согласно ГК, нашедший потерянную вещь обязан немедленно уведомить об этом ее хозяина. Если владелец неизвестен, нашедший вещь обязан заявить о находке в полицию или в орган местного самоуправления.

Комментарии других определений Верховного Суда экспертами-юристами читайте на сайте «РГ» в рубрике «Юрконсультация«.

Ответственность за присвоение найденного имущества

Ответственность за присвоение найденного имущества

В действующем российском законодательстве понятие присвоения найденного имущества отсутствует. Сам термин «присвоение» обозначает лишь преступление, предусмотренное ст.160 УК РФ – действия в отношении вверенного лицу чужого имущества. Между тем присвоение найденного происходит в реальной жизни, и эти факты порождают проблему их правовой оценки, проблему противоправности или правомерности такого поведения.

Присвоение чужого имущества, найденного лицом или случайно у него оказавшегося, в течение долгого времени считалось преступлением. Соответствующие запреты содержались в Уставе о наказаниях, налагаемых мировыми судьями (ст.ст.178 и 179), Уголовном уложении (ст.ст.571-573), Уголовном кодексе РСФСР 1926 г. (ч.2 ст.168). В первоначальной редакции Уголовного кодекса РСФСР 1960 г. данное преступление было предусмотрено только как посягательство на государственную или общественную собственность. Законом от 29 апреля 1993 г. ст.97 была исключена из УК РСФСР. Однако ФЗ от 1 июля 1994 г. воссоздал данный запрет уже в отношении любой формы собственности (ст.148-4). В УК РФ при его принятии подобная норма не вошла.

За время действия УК РФ проблема правовой оценки присвоения найденного возникала и возникает в деятельности правоохранительных органов и суда. Данная проблема встает перед гражданами, теряющими свое и находящими чужое имущество, в том числе при отсутствии в связи с этим какого-либо официального производства (в частности, об этом свидетельствуют Интернет-форумы и вопросы практикующим юристам). Считаем, что в последние десятилетия данная проблема обострилась в связи с тем, что технический прогресс привел к распространению дорогостоящих и небольших по размеру вещей, которые легко потерять (мобильных телефонов, смартфонов, планшетов, плееров и т.п.)

Мы видим два аспекта данной проблемы. Первый – формально-юридический, второй – практический.

Первый аспект заключается в том, что действующий уголовный закон не содержит нормы об ответственности за присвоение найденного. Следовательно, уголовная ответственность за такое поведение невозможна. Констатируя данный факт, А.И. Бойцов тем не менее отмечает, что присвоение найденного огнестрельного оружия, боеприпасов, наркотических средств и т.д. остаётся разновидностью преступного приобретения таких предметов, наказуемого по ст.ст.222 и 228 УК РФ74. По нашему мнению, присвоение в данных случаях – в той же мере преступно, сколь преступны сделки – те же разновидности приобретения. Закон запрещает именно приобретение, посягательство на общественную безопасность, которое превращает правомерные действия в преступные, если они совершаются в отношении общеопасных предметов.

Далее А.И. Бойцов рассматривает возможность трактовки присвоения находки как присвоения вверенного лицу имущества – в том случае, если нашедший вещь, сделает об этом официальное заявление по правилам ст.227 ГК РФ и, храня эту вещь в течение положенных 6 месяцев у себя, обращает её в свою собственность75. Примечательно, что такой вывод можно сделать как пишет автор, «при желании»76. У кого и зачем такое желание может возникнуть?

Действительно, в своё время присвоение находки было отделено от присвоения вверенного и считалось менее тяжким видом присвоения чужого имущества. Но впоследствии такое деяние и вовсе было декриминализировано. Поэтому считать его в настоящее время совершенно непреступным – значит не только следовать принципу законности, но и соблюдать логику законодательных решений.

Первый аспект, выделенный нами, продолжает обсуждаться ещё и потому, что уголовные законы зарубежных государств (США, Великобритании, Швеции, Испании, Украины, Беларуси) по-прежнему запрещают присвоение найденного имущества. Соответственно, в них имеет непосредственное значение отграничение присвоения от хищения, а для современного российского законодательства данный вопрос такого значения не имеет. Методологически различны разграничение преступлений и отграничение преступного деяния от правомерного поведения. Поэтому в нашем случае достаточно установить, что содеянное имело хотя бы один признак присвоения находки, чтобы отсечь вопрос о хищении.

В этом и состоит второй из выделенных нами аспектов. Отграничение присвоения найденного от хищения проводится по юридическим признакам вещи – имущества и по характеру воздействия на неё. Предваряя рассмотрение данных объективных признаков, отметим, что с субъективной стороны присвоение найденного характеризуется направленностью на необоснованное обогащение, что сближает его с хищением и придает ему свойство аморальности.

Чужое имущество, будучи потерянным, продолжает оставаться в собственности потерявшего его лица. Однако владение данной вещью со стороны собственника прерывается в связи с фактом потери – по неосторожности собственника или в результате случая. Поскольку вещь не находится в правомерном владении, её изъятие невозможно, значит, невозможно и хищение.

Хищением является деяние, сознательно выдаваемое за присвоение найденного: когда связь вещи с владельцем не утрачена, но субъект создаёт у окружающих (если они есть) впечатление, что «всего лишь» завладевает тем, что нашёл. Таковы действия в отношении забытых вещей. В.Хилюта выдвинул два условия признания в данном случае хищения: «а) присваемое имущество должно находиться во владении собственника и этот собственник (владелец) точно знает, где находится его забытое, потерянное имущество; б) виновное лицо при присвоении вещи достоверно знает, кому принадлежит присваемое имущество (или имеет разумное основание полагать, где находится владелец вещи и что он может за ней вернуться)»77. Как видим, критерии отнесения деяния к хищению характеризуют субъективные оценки ситуации со стороны обоих действующих лиц. Для разрешения конкретного случая такие критерии не слишком надёжны, прежде всего потому, что действующий субъект отрицает свою осведомленность о принадлежности и актуальном состоянии имущества, а доказать обратное крайне затруднительно. При таких условиях и неразрешимости данного вопроса оценка действий в отношении имущества должна осуществляться в пользу субъекта, то есть в пользу его безнаказанности.

Декриминализация присвоения найденного переместила его в исключительно гражданско-правовую сферу. Гражданский кодекс (ст.227) устанавливает обязанность нашедшего потерянную вещь, немедленно уведомить об этом лицо, потерявшее её, собственника (если они известны), представителя владельца помещения или средства транспорта, если вещь была найдена в них, полицию или орган местного самоуправления (если не известно, кому следует возвратить вещь). Эта статья устанавливает и принципиальную обязанность возвратить найденную вещь собственнику или иному управомоченному лицу. Если нашедший вещь не заявил о находке или пытался её утаить, он лишается права на вознаграждение от лица, управомоченного на получение вещи (ст.229 ГК РФ). Лишение этого права не есть мера ответственности. Как писал Г.Ф. Шершеневич: «Закон вознаграждает добросовестность лица нашедшего за то, что оно не утаило вещь, и побуждает его к возвращению собственнику обещанием частичной имущественной выгоды»78. Определяемая таким образом природа вознаграждения и соответственно – лишения его основывается на презумпции добросовестности, которая в настоящее время закреплена в ст.10 ГК РФ.

Полагаем, что такая щедрость гражданско-правовых предписаний может объясняться только тем, что в период разработки и принятия ГК РФ действовала ст.148-4 УК РФ, устанавливавшая наказуемость присвоения найденного или случайно оказавшегося у виновного ценного имущества, заведомо принадлежащего другому собственнику. Последующее устранение уголовно-правового запрета нарушило баланс нормативного регулирования данной сферы.

Обязанности, устанавливаемые нормами ГК РФ, отвечают одному из краеугольных моральных запретов – не брать чужого. Видимо, в связи с тем, что данный запрет не обеспечен в настоящее время чёткой мерой юридической ответственности, наблюдается неопределённость, беспокойство со стороны граждан, потерявших либо нашедших чужую вещь, либо же неправомерно обвиненных в её хищении. Можно только предполагать истинный объём невозвратов найденного имущества, выданных за них хищений, а также происходящие от всего этого упадок морали и недоверие к закону.

Исходя из этого, мы полагаем необходимым установление ответственности за присвоение найденного. Но в каком виде?

А.И. Бойцов считает необходимым восстановление в УК нормы об ответственности за присвоение находки79. Если речь идет о восстановлении, то следовало бы опираться на последнюю по времени модель данного запрета – ст.148-4 УК, введённую ФЗ от 1 июля 1994 г. Предметом преступления являлось бы ценное имущество. Аналогичным образом сформулированы статьи о присвоении находки в уголовных кодексах Украины и Республики Беларусь. Криминализация на основе дифференциации стоимости предмета была свойственна и более ранним российским уголовным законам.

Однако, на наш взгляд, после 16 лет ненаказуемости в России данного деяния было бы неверно устанавливать его уголовно-правовой запрет. Возрождение уважительного отношения к чужой собственности возможно и путём установления административных санкций. Это могла бы быть статья главы 7 КоАП, но не о присвоении найденного имущества, а о неисполнении обязанности уведомить собственника или иное управомоченное лицо об обнаружении чужого имущества, принадлежащего данному собственнику или иному владельцу, и возвратить ему найденное имущество. Санкцией за такое административное правонарушение был бы штраф в размере стоимости найденного имущества. При этом вопрос о действиях в отношении имущества, не представляющего ценности (потеряны и найдены могут быть коробок спичек, ручка, мелкая монета и т.п.), должен решаться по правилам о малозначительности (ст.2.9 КоАП РФ).

Вряд ли стоило бы дифференцировать предлагаемую административную ответственность в зависимости от того, известен ли был нашедшему собственник, или не известен (как, например, в ст.ст.178 и 179 Устава о наказаниях, налагаемых мировыми судьями). При понятном различии в степени опасности неуведомления, было бы слишком затруднительно устанавливать на практике подобные субъективные обстоятельства. Правильнее использовать минимальную санкцию (в ст.179 Устава она имела именно такой размер), но обеспечить неотвратимость ответственности.

Неверно было бы устанавливать аналогичную ответственность для лиц, нашедших личные документы, например, паспорт, поскольку административное законодательство возлагает обязанность уведомления о неосторожной утрате паспорта на самого гражданина, его потерявшего (постановление Правительства РФ от 8 июля 1997 г. «Об утверждении Положения о паспорте гражданина Российской Федерации, образца бланка и описания паспорта гражданина Российской Федерации»), и устанавливает наказание за утрату (ст.19.16 КоАП РФ).

Обязанность уведомления о находке только тогда может быть исполнена лицом, когда оно правильно её понимает. В настоящее время ч.2 ст.227 ГК РФ обязывает при неизвестности собственника или места его пребывания заявлять о находке в полицию или орган местного самоуправления. Однако проект федерального закона об изменении ГК РФ в ч.2 ст.251 исключает полицию и указывает наряду с органом местного самоуправления «иной уполномоченный орган». Вряд ли это правильно. Для гражданина такое наименование не даёт чёткого ориентира. Полиция верно указана в ГК, поскольку соответствующая обязанность возложена на неё законом: «Обеспечивать сохранность найденных и сданных в полицию документов, вещей, кладов, ценностей и другого имущества, их возврат законным владельцам либо передачу в соответствующие государственные или муниципальные органы» (п.38 ст.12 ФЗ от 7 февраля 2011 г. «О полиции»).

Итак, законодателю следует задуматься о введении ответственности за присвоение найденного имущества, чтобы восстановить полноту и логику правового регулирования данной сферы имущественных отношений.

Обвинение по статье 158 УК РФ вместо ст 227 ГК РФ

Обвинение в краже не законно в связи с отсутствием состава преступления на основании нижеизложенного.

УК РФ Статья 158. Кража 1. Кража, то есть тайное хищение чужого имущества.Примечание. 1. К Статье 158 УК РФ Кража. Под хищением в статьях настоящего Кодекса понимаются совершенные с корыстной целью противоправные действия, безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества.Согласно статье 158 УК РФ, как тайное хищение чужого имущества (кражу) следует квалифицировать действия лица, совершившего незаконное изъятие имущества в отсутствие собственника или иного владельца этого имущества, или посторонних лиц, либо хотя и в их присутствии, но незаметно для них. При этом совершение кражи характеризуется умыслом, направленным на незаконное завладение чужим имуществом.При совершении хищения имущество изымается из обладания собственника или лица, в ведении которого оно находится. Если имущество по тем или иным причинам уже выбыло из обладания собственника, то завладение таким предметом не образует хищения, а неправомерное присвоение найденного или случайно оказавшейся у виновного чужой вещи влечет лишь гражданскую ответственность, предусмотренную ст. 227 ГК РФ.Нет доказательств, которые свидетельствуют об изъятии телефона из владения потерпевшего.

В практической деятельности прокуроров, следователей, судей нередко возникают вопросы разграничения отношений, регулируемых уголовным, административным или гражданским законодательством. Порой это сделать не так просто, особенно если речь заходит об имуществе, имеющем различный статус. В этой связи нельзя не обратить внимание на то, что уже долгое время одним из актуальных вопросов в судебно-следственной практике остается проблема отграничения хищений от присвоения найденного имущества. Главным образом, она возникает в ситуациях, требующих решения вопроса о принадлежности имущества в случае, когда собственник не отказался от своего титула, но при этом сам утратил господство над вещью и никому не вверил ее.

В свое время в теории уголовного права был разработан применяемый и ныне подход, в соответствии с которым основное отличие рассматриваемых преступлений состоит в том, что при хищении виновный своими активными действиями изымает похищенное имущество из фондов собственника, обращая его в свое незаконное владение, пользование или распоряжение. При присвоении найденного имущества лицо извлекает незаконную наживу (выгоду) за счет имущества, которое в момент его присвоения не находится в владении собственника, а уже вышло из него независимо от воли и действий виновного.

Таким образом, найденным признается такое имущество, которое было утрачено потерпевшим в силу различных причин, но без участия виновного, т.е. без совершения им действий, которые могут быть признаны завладением (изъятием) имущества. Если же умысел на завладение чужим имуществом возникал до утраты этого имущества из владения потерпевшего и виновный для реализации своих намерений совершал определенные действия, то его действия рассматривались бы как хищение.Тем не менее, сегодня при анализе юридического признака предмета хищения определенные сложности вызывает вопрос уголовно-правовой оценки присвоения потерянных, забытых и утраченных вещей, иначе говоря, всегда ли такое имущество необходимо признавать предметом хищения.

Итак, потерянной вещью является такое имущество, которое утрачено собственником помимо его воли (по вине или в силу случайных обстоятельств). Потеря (утрата) вещи не является прекращением права собственности, но рассматривается как прекращение владения. В этой связи, присвоение потерянной вещи не должно признаваться хищением или иным имущественным преступлением.

Из материалов дела следует, что сотовый телефон был утрачен собственником без участия виновного, который лишь обнаружил/нашел телефон, причем через некоторое время после утраты, и присвоил утерянную вещь, не будучи осведомленным о собственнике телефона, то есть виновный не предпринял никаких действий по неправомерному изъятию чужого имущества. Потерпевший оставил свое имущество в раздевалке и данное имущество не выбыло из его владения, но было им утрачено по его вине, вине третьих лиц или в силу случайных обстоятельств.Если признавать это деяние хищением, то можно обнаружить, что не все содеянное содержит в себе его признаки: а) в обозначенном деянии отсутствует как таковой признак завладения чужим имуществом, т.е. самого изъятия вещи не происходит; б) утраченное владельцем имущество вышло из его владения без всякого участия виновного, помимо его воли, т.е. без целенаправленных (активных) действий лица, присвоившего чужое имущество; в) у виновного лица умысел на присвоение утраченного имущества возникает в момент, когда оно вышло из владения собственника, а в случае хищения умысел на завладение имуществом у виновного возникает до его выхода из владения собственника.Отсутствует как таковой признак завладения имуществом, виновный не участвует в выходе вещи из владения собственника, умысел на присвоение вещи возникает после ее выхода из обладания законного владельца. В чем же основное отличие? Знал ли собственник вещи, где он ее забыл (потерял) и в каком месте? Однако об этих обстоятельствах лицо, присваивающее чужое имущество, вполне может и не знать. Не факт, что если лицо утратило имущество на вокзале, то его следует признавать забытым. Скорее всего, речь должна идти об осознании лицом, присваивавшим имущество, принадлежности вещи конкретному лицу и возможности ее возврата собственнику (виновное лицо будет повинно в хищении, если оно достоверно знает, кому принадлежит это имущество. Если лицо, нашедшее имущество, не знает собственника оно не обязано искать его путем публикации объявлений или наведения справок.В практике, подобным образом, возникает проблема в связи со сложностью различения брошенных и потерянных вещей, так как злостный умысел предполагает осознание виновным того обстоятельства, что вещь потеряна, а не брошена. При имеющейся коллизии проблема разрешается следующим образом. Например, в отношении ценных вещей предполагается, что они потеряны, а не брошены, так как вещи, имеющие какую-либо ценность, собственник никогда бросать не станет.Исходя из вышеизложенного, можно сформулировать вывод: 1) предметом хищения не может являться найденное, брошенное, случайно оказавшееся у лица имущество;Следовательно, телефон был найден обвиняемым, что указывает в дальнейшем рассмотрение дела по Статье 227 ГК РФ Находка.Согласно ст. 227 ГК РФ находка – это обнаружение чужой вещи, которая выбыла из владения собственника помимо его воли (по вине или в силу случайных обстоятельств). Ст. 227 ГК РФ равным образом применима как в тех случаях, когда нашедший вещь знает, кто является её собственником, так и в тех случаях, когда собственник вещи ему неизвестен. Закон обязывает нашедшего вещь уведомить об этом собственника либо лицо, потерявшее её, если оно ему известно, либо сообщить о находке в органы полиции или местного самоуправления. Ст. 227 ГК РФ определяет порядок действий лица, нашедшего утерянную вещь. Если лицо нашло вещь в помещении, то она должна быть сдана представителю владельца данного помещения. В данном деле, обвиняемый не выполнил данную обязанность и присвоил находку. Между тем, неисполнение обязанности, предусмотренной ст. 227 ГК РФ, и присвоение находки не являются кражей.Очевидно, что в таких преступлениях как кража, разбой, грабеж и вымогательство речь идет об изъятии имущества, т.е. о выбытии имущества из обладания собственника. В случае же растраты собственник сам передает имущество преступнику, который его обращает в свою пользу.

В рассматриваемом деле имеет место обращение в свою пользу утерянной вещи, т.е. вещи уже выбывшей из владения собственника. В случае кражи вещь выбывает из обладания собственника в результате активных действий преступника, что существенно более общественно опасно, чем присвоение находки.

Если обратиться к истории уголовного законодательства нашей страны, то нетрудно увидеть, что ранее присвоение находки и кража всегда были разными преступлениями и наказание за присвоение находки было значительно мягче, чем за кражу.

В УК РФ, действующим в настоящее время, уголовной ответственности за присвоение найденного либо за неисполнение обязанностей, предусмотренных ГК РФ при нахождении вещи не установлено.

Возможно было бы необходимо установить ответственность, как за преступление небольшой тяжести или ввести административную ответственность за подобные действия, но в любом случае невозможно осуждать человека за действия, которые не составляют преступления по действующему законодательству.

Если обратиться к судебной практике областных судов, содержащейся в информационно-правовой системе Консультант Плюс (обзоры судебной практики Белгородского областного суда и Московского областного суда), то можно увидеть, что случаев привлечения к уголовной ответственности за присвоение находки не имеется.

На основании вышеизложенного как пересмотреть процесс возбуждения уголовного дела по Статье 158 УК РФ ввиду отсутствия в действиях обвиняемого состава преступления, с признанием за ним права на реабилитацию, на том основании, что было совершено не хищение чужого имущества, а имела место находка. Основное отличие состоит в том, что находка не представляет собой уголовно-наказуемого деяния, данное понятие является гражданско-правовым.

Достаточно ли будет приложить данное письмо к материала дела или передать его следователю?

Как отличить кражу от находки?

Все мы хотя бы раз находили потерянную кем-то вещь.

Потом сдаем в бюро находок или просто оставляем себе, считая, что нам это пригодится больше.

При этом мы совершенно спокойны, ведь раз это потеряно, значит это ничье.

А так ли на самом деле, вернее — по закону?

И где проходит та грань, когда оставить у себя находку равняется совершению кражи?

Понятие

Находка

Понятие находки описано в Гражданском кодексе РФ — это статья 227.

С находкой все просто — это вещь, потерянная одним лицом и найденная другим.

Всегда ли можно оставлять ее себе?

Здесь следует обратиться к вопросу возникновения права собственности:

• по первоначальному основанию (создание новых вещей; отсутствие прежнего собственника);
• по производному основанию (вещь приобретена, например по договору купли-продажи; право собственности перешло от одного лица к другому).

Потому что, вроде бы и есть у этой вещи владелец, но где он, собственно?

Главная юридическая характеристика находки — случайность и потери, и отыскания.

То есть прежний владелец ненамеренно ее потерял, скажем, выронил, другой так же случайно ее нашел.

Исходя из гражданского права, находка подразумевает необходимость вознаграждения и не означает отказа прежнего владельца от права собственности.

То есть, владелец вещи обязан выплатить вознаграждение и оплатить расходы тому, кто ее нашел.

Присвоение найденного имущества

Но совсем другое дело, если кто-то , к примеру, забыл фотоаппарат в кафе, а вы обнаружили это и решили, что «тихо стырил и ушел, называется нашел».

Если хозяин вещи может быть установлен, а вы не поставили в известность ни его, ни тех, кто может вернуть ему забытое, то вы уже тайно присваиваете чужое имущество.

Что нужно делать в случае находки?

Гражданский кодекс об этом говорит следующее:

• нашедший должен известить о находке всех тех, кто может иметь выход на собственника данной вещи и помочь вернуть ее;
• если хозяин по-прежнему не появляется, следует передать находку в полицию или в органы местного самоуправления;
• если вещь найдена в транспорте или помещении, ее нужно передать хозяину помещения или транспортного средства;
• хранить у себя находку можно не более 5 дней. После этого право собственности на вещь переходит к нашедшему.

Не следует путать находку с кладом.

Последний представляет особую ценность, в том числе и для государства.

Согласно статье 233 это — зарытые в недрах земли ценности, владельца которых на данный момент невозможно отыскать или определить.

Смотрите видео о том, какие клады можно найти в недрах земли, притом, вполне законно:

Отличие находки от кражи

Существует отличие находки от кражи.

Следует при этом помнить, что единственный суд, который ожидает не сдавшего найденный зонтик в бюро находок — это суд совести.

Утаивание найденного, это конечно, нехорошо, но под понятие «кража» не подпадает.

Никаких юридических последствий для найденных вещей с неизвестными владельцами для нашедших их граждан не будет.

Максимальное наказание, которое грозит «молчуну» — это отсутствие права на требование вознаграждения, если хозяин найденного все-таки объявится и потребует зонтик обратно.

То есть вы знали, что вещь чужая, знали, кому принадлежит и с корыстной целью присвоили.

Таким образом, налицо признаки тайного хищения, а не просто утаивания найденного.

Случаи из судебной практики

Судебная практика часто решает вопрос: находка данное преступление или кража?

Жажда легких денег может настолько затмить здравый смысл, что «прийти в себя» человек может зачастую только в кабинете у следователя.

Именно так и произошло накануне Нового года с одним из посетителей торгового центра «Сектор» Ивановым.

Он обнаружил на стойке бара дорогой женский кошелек.

Осмотрев добычу, парень увидел купюры — всего на сумму 13000 рублей и визитную карточку с именем, фамилией и контактными данными владелицы.

Посетитель решил не обращать на это внимание и забрал кошелек себе.

Зато на это обратила внимание скрытая камера.

Итог — уголовное дело по статье 158 и сумма ущерба более десяти тысяч рублей.

А вот москвичу Борисову, нашедшему айфон на стадионе и присвоившему его себе, повезло больше.

Он нашел коммуникатор под сидением и забрал его себе.

Как потом выяснилось, потерпевший не помнил, то ли он его выронил, то ли оставил на трибуне, то ли в кармане куртки.

Однако прокурор пришел к выводу, что действия Борисова — не что иное, как кража.

Уголовное дело было направлено в суд.

Борисов, меж тем, не сидел сложа руки — за дело взялся адвокат, который убедил служителей Фемиды в следующем: его подзащитный не знал и не мог знать, кто владелец айфона, а раз так — о каком хищении может идти речь?

Конечно, согласно статье 227 ГК, он обязан был передать находку в администрацию стадиона, это нехорошо, но за утаивание найденного не сажают.

Суд отпустил Борисова, погрозив тому пальцем.

Что же делать, чтобы не нажить себе неприятностей с Уголовным кодексом?

Попытки, предпринимаемые вами, должны быть реальными.

Здесь лучше действовать по принципу: не твое — не бери.

Ни одна вещь не стоит того, чтобы вы портили себе жизнь судимостью, штрафом, а то и тюремным заключением.